Тобол. Мало избранных

Тобол #2

by Alexei Ivanov

«Тобол. Мало избранных» — вторая книга романа-пеплума Алексея Иванова «Тобол». Причудливые нити человеческих судеб, протянутые сквозь первую книгу романа, теперь завязались в узлы. Реформы царя Петра перепахали Сибирь, и все, кто «были званы» в эти вольные края, поверяют: «избранны» ли они Сибирью? Беглые раскольники воздвигают свой огненный Корабль — но вознесутся ли в небо души тех, кто проклял себя на земле? Российские полки идут за золотом в далёкий азиатский город Яркенд — но одолеют ли они пространство степей и сопротивление джунгарских полчищ? Упрямый митрополит пробивается к священному идолу инородцев через сопротивление таёжных демонов. Тобольский зодчий по тайным знакам старины выручает из неволи того, кого всем сердцем ненавидит. Всемогущий сибирский губернатор оказывается в лапах государя, которому надо решить, что важнее: своя гордыня или интерес державы? …Истории отдельных людей сплетаются в общую историю страны. А история страны движется силой яростной борьбы старого с новым. И её глубинная энергия — напряжение вечного спора Поэта и Царя.

Genres: Russia, Historical Fiction, Fiction, Fantasy, Russian Literature, Audiobook, Adventure

832 pages, Hardcover

Published January 1, 2018

About the author

Alexei Ivanov (Russian: Алексей Иванов) is a Russian award-winning writer.
Ivanov was born in Nizhny Novgorod into a family of shipbuilding engineers. In 1971 the family moved to Perm, where he grew up.
He first became known for his 2003 novel Serdtse Parmy.

Reviews

[Olga · Rating 5 out of 5]

Велика Россия, а отступать некуда

Начинать читать сиквел, когда первая часть очень понравилось, всегда немного страшно – а вдруг не оправдает надежд, вдруг будет хуже, и заодно испортит впечатление от первой книги. Это, однозначно, не случай "Тобола": обе книги одинаково сложно отложить, и каждое "ещё одну главу и всё!" заканчивается ближе к утру. Между собой книги тоже достаточно сложно сравнить в пользу какой-либо одной. То, что у автора получается хорошо, есть в обеих. А есть вот что

Масштаб и немасштаб
Сибирь огромна, и на её просторах через много лет после похода Ермака пытаются ужиться или наоборот изжить друг друга всякие разные люди: это и коренные народы остяки-ханты, вогулы-манси, и пришлые джунгары-калмыки, русские, татары, бухарцы, китайцы, и даже пленные шведы. Заняты они тоже разным: военные воюют, купцы ищут наживы, присланные столичные управленцы пытаются управлять так, чтобы и себя не обделить, и не попасться, священники обращают язычников в новую веру, язычники прячут старых богов, раскольники ищут способы коллективного самоубийства.

У всех в Сибири есть свой интерес и своя выгода. Конфликты этих интересов приводят к масштабным событиям, вроде войн, подковёрного изменения политической линии в отношении Китая, противостояния с джунгарами, провала гишпедиции на Яркенд. Основание Бухгольцем Омска, сейчас второго по численности города в Сибири, из сегодняшнего дня кажется значимым, а в книге упомянуто вскользь – солдаты разбитого войска, раздвинув границы России на двести вёрст, поставили острожек, чтобы хоть как-то умерить горечь поражения. А где-то далеко в то же время царь Пётр "созидает новую державу"... На контрасте со всеми историческими тектоническими сдвигами на сибирских просторах живут обычные люди со своими незначительными для Государства Российского заботами и радостями. И все эти нити - большие и маленькие – сплетаются в бухарский ковёр сюжета.

Герои и отсутствие героя
Первый план в книге занимают личности исторические. Это и губернатор князь Гагарин, и тобольский архитектон Семён Ремезов, и митрополит Сибирский и Тобольский Филофей. С Матвеем Петровичем Гагариным выходит, пожалуй, непонятнее всего. Он показан и через устроительство Тобольска, и через тёмные денежные дела, и через дружбу с Семёном Ремезовым. И из этого всего сухого остатка не получается – он не то крепкий хозяйственник, не то лихоимец, не то вообще сепаратист.
Владыка Филофей, наоборот, однозначен при всей неоднозначности темы с насаждением христианства и крещением инородцев, которое привело в итоге к потере культуры и этнической идентичности. Филофей – идеальное лекало для православного святого. Он обращает иноверцев в православие, но идёт к ним не с мечом, а со словом божьим, и даже когда вогулы встречают лодки стрелами:

– По лодкам бейте, не по людям! – громко сказал Филофей казакам.

Самый колоритный персонаж в книге – Семён Ульяныч Ремезов, архитектор Тобольска, историк и составитель карт Сибири. Мне показалось, что одна из задач Ремезова-персонажа - показать, как сам автор видит историю, сказать, что всё её часть:

Он, летописец Ремезов, удаляясь от суетности, описывал былое – судьбу Ермака, судьбу Тобольска, судьбу Сибири – и потому привык ощущать себя немного как бы Создателем: это он излагал историю, а не история излагала его. Он был могущественным судьёй событий, а не бессильной жертвой чужой воли.

А так Ремезов в семье – тиран, в покоях губернатора – упёртый скандалист, но главное в нём то, что больше всего на свете он любит своё дело:

Любимое дело и было восполнением неполноты, и восполнением стократ большим. В Тобольске нет кремля? Он сам построит кремль. Ему не увидеть Ермака? Он напишет о Ермаке летопись. Ему не побывать в Мангазее и Албазине, на Байкале и на Амуре, в Якутске и на Камчатке, в Мунгалии и Китае? Он составит чертежи. И чем красивее он это сделает, тем ближе будет к правде. Пределы судьбы преодолимы. Судьба – не каземат, и вокруг – божий простор. Надобно только жадно желать жить.

И вот из-за этого желания жить и любви к своему делу Семён Ульяныч достраивает-таки единственный каменный кремль в Сибири, они помогают ему пережить и смерть сына, и разлад с друзьями – дело оказывается важнее. Из-за этого же в финале книги, будучи глубоким стариком и едва оправившись от удара, он просит навигатора Петра Чичагова научить его рисовать ландкарты, и это самое духоподъемное завершение, которое только можно было выбрать.

Удивительно то, насколько человечными получились в книге исторические личности. Особенно пробирает финал главы "Родные люди", в котором Филофей и Ремезов месят тесто для блинов, чтобы Ефимья Митрофановна, жена Ремезова, которая слегла после смерти сына, опять захотела жить:

– Умрёт ведь Фимушка моя, – едва не заплакал Семён Ульянович.
– Может, покормить её? – как‑то простецки предположил Филофей.
Семён Ульяныч даже рассердился на такое глупое лечение.
– Разве ж мы не предлагали ей?
– А что она любит?
– Не знаю! – потихоньку понимая владыку, удивился своему неведению Семён Ульянович. – Всё ест… На Масленицу стопу блинов сметала.
– Давай тесто сделаем и блинов ей напечём.

Центрального героя в романе нет, и набор основных персонажей не ограничивается людьми, судьбы которых отпечатались в истории. Все, кто принимает участие в сюжетных перипетиях, выписаны детально и подробно. Все они разные, у каждого свои мотивы, и ни один из персонажей не отрицательный, просто правда у каждого своя.

Форма и смысл
"Тобол" – это, в первую очередь, очень качественный масштабный исторический роман, по градусу эпичности похожий на "Войну и мир". За текстом чувствуется огромная и очень детальная работа с материалом – от чтения приходится отвлекаться, чтобы найти тот или иной факт, прочитать побольше про проходного персонажа, посмотреть незнакомое слово. При этом книга сама по себе – это отдельная вселенная, населённая большим количеством героев, и эта вселенная больше похожа на отдельный мир какой-нибудь многосерийной фантастической эпопеи. Но у меня особое отношение к роману сложилось из-за того, что поверх эпичности и несмотря на то, что основные события диктует история, в нём осталось место для колдовства: не всё происходящее поддаётся логическому объяснению, живы еще старые мансийские боги а крещёный остяцкий князь вспоминает сказание о том, как Нуми-Торум создал всё.
Почти вся мистика книги сосредоточена в руках близнецов-остячек Айкони и Хомани, либо крутится вокруг них. К концу книги необъяснимого становится больше, а сюжет становится сумбурным, в разных местах скомкано и иногда бестолково гибнут персонажи: бухарцы топят в Иртыше Хомани, которая убила Ходжу Касыма, в вогульских болотах гибнут остяцкие князья Нахрач и Сатыга, тонет Новицкий, в верховьях Тобола Ремезовы убивают зайсанга Онхудая. Но даже это не портит послевкусие от книги.

То, что пунктиром проходит через оба тома книги – это притяжение Сибири. Для некоторых это любовь к родному краю, для других - любовь необъяснимая, а для третьих – страсть к познанию неизведанного:

Что ему надо? Зачем ему бросать всё и уходить с безумным мечтателем в дикие дебри? Там нет счастья. Там нет славы. Там ничему нет конца. А до возвращения в отечество сейчас уже рукой подать. Но отечество – данность. Отечество не выбирают. А ему, капитану Филиппу Табберту, судьба дарует возможность выбора.
Табберт горько усмехнулся. Что ж, тогда он выбирает Сибирь.

[Anastasia Zhdanovskaya · Rating 5 out of 5]

Несмотря на то, что некоторые линии во второй части стали предсказуемы (с другой стороны, это ли не свидетельство логичности сюжета?), Иванов остаётся прекрасным, если не выдающимся, романистом. Ни одного однозначного главного героя, эпическая многолинейность, масштабный и, как обычно, прекрасно воссозданный исторический фон. Аминь)

[Alexander · Rating 5 out of 5]

Очень интересная и очень необычная книга.
Много непривычных слов, много ранее неизвестных историй, много жестокости.
Но то, что делает книгу классикой - очень емкое описание разных людей с их характерами, ходом мысли, эмоциями, ошибками и реакциями на них.

[Artem Karapetov · Rating 5 out of 5]

Очень рекомендую. Иванов - большой молодец и лучший, на мой взгляд, исторический романист из современных.

Первый том был вязкий, неспешный и основательный как ка��ая-нибудь сибирская река, местами подмерзал и представлял собой скорее расстановку основных действующих лиц. Второй же том обернулся приключенческим романом в духе Фенимора Купера, только на сибирских просторах, своего рода "истерном". Сюжет несётся как горная река, только и поспевай переключаться между его линиями и ускорившимися историями героев. Тут тебе и крещение вогулов, и борьба с идолами и шаманами, и поиски золота по курганам, и военная эпопея неудавшегося похода Ивана Бухгольца с осадами и сражениями, и экспедиция за кольчугой Ермака, и Петр I, и джунгары, и самосожжения раскольников....

Как и в первом томе в книге море этнографической информации и сюжетов из истории сибирских народов и кочевников, покорения и освоения Сибири русскими. Тысячи непонятных слов из бытовой культуры тех мест начала 18 века, смысл которых по началу приходится искать в словарях, но потом привыкаешь и уже интуитивно понимаешь, о чем примерно речь. Потом просто кайфуешь от этой всей исторической каши. В голове, конечно, ничего из этой по большому счёту ненужной для горожанина 21 века информации о реках, обычаях и перипетиях клановой борьбы среди джунгар, нюансах языческих верований остяков и вогулов не останется, но общее погружение в контекст создаёт отличное.

В плане образов героев автору, конечно, лучше всего удался Семён Ульянович Ремезов. Старик просто удивительно колоритный. Запоминается надолго. Такой архетипический национальный образ.

Но есть и недостатки. Одна сюжетная линия слабая и психологически неубедительная (фатальная любовь бывалого ссыльного казака Новицкого к дикой остячке). Задвоение истории с кольчугой Ермака тоже вызывает некоторое удивление. Да и вообще роман следовало бы подсократить за счёт нескольких лишних сюжетных линий и поворотов. Странно, что такой опытный романист как Иванов сам не увидел эти изъяны. Без них роман бы выглядел почти совершенным и эталонным для своего жанра.

[Christina · Rating 5 out of 5]

Когда читаешь действительно хороший роман современного писателя, его статус современного писателя не гарантирует тебе удовлетворительной развязки. А ведь развязка во многом решает, позволит ли роман его создателю обрести новый статус классика, чтобы будущие поколения брали его книги с чувством комфорта от того, что классика оправдает ожидания: на то она и классика.
Поэтому я с некоторым опасением дочитывала "Тобол". А вдруг у Иванова дрогнет рука и он все испортит? Но он не испортил.
Отлично закольцован сюжет с Гагариным от надругательства над давно изгнившим телом через его губернаторство и, наконец, падение. Нарушенный порядок как будто подчеркивает неизбежность круговорота корысти и власти.
Прекрасная задумка с обрушенной Дитмером церковью. Неважно, что он иностранец и лютеранин, - смысл не в покушении на веру, ведь настоящую веру так легко не подорвешь. Софийский собор у Ивановав- не храм божий, а произведение искусства (наивного, топорного, неважно построенного и содержащегося как храм, склад и тюрьма, но искусства). Дитмер же, как воплощение корысти и вероломства в романе о корысти и вероломстве, рушит церковь так же, связь с казнокрадами и убийцами, обличенными властью, дискредитирует искусство.

[OldFisben · Rating 3 out of 5]

Иванов традиционно не способен собраться на финал и вместо него, увы, лажа. Да и вообще... со второй половины второго тома очень многие сюжетные линии шиты белыми нитками, глупы, вздорны, неубедительны. Первой книге поставил пять, вторая ожиданий не оправдала и получила троечку. В итоге четверка, твердая.

[Zhaslan · Rating 4 out of 5]

Негоже сравнивать званых, коих было много, и избранных, число которых потихонечку поубавилось в силу разных причин: ответ на проявление ревности (Касымка), чрезмерной любви (Новицкий), алчности и корысти и лихоимства (Гагарин), потому что сиквел получился очень достойным. Продолжению поставлю 4, в целом же роману – 3,5.

Все получилось очень предсказуемо в плане судеб героев, хотя каждого персонажа раскрыли как надо, нет тех, кому бы можно было хотя бы сносно, но симпатизировать. Мораль каждый выудит свою, но для себя лично выгадал вполне чёнь-то из следующего: уметь иметь терпение, не желать жадно богатств, которые не пригодятся никаким боком, поддерживать теплые отношения с родителем, не лезть на рожон.

Очень понравился эпизод с нападением джунгар на острожек, в которым прятались оборонялись Ремезовы с кольчугой Ермака (ух, донесли же все-таки до Тобольска), было фантастично.

Заметки:
• а где два гостя – там и третий поместится.
• И удержать такого дурака от глупостей можно только одним способом – заставить беречь не себя, а другого.
• Когда у государства нет интереса к справедливости суда, а у виноватого нет денег для возмещения убытка пострадавшему, простить кающегося – единственный способ показать свое превосходство.
• Человеку свойственно забывать плохое, и человек охотно поддается столько спасительной склонности своей натуры
• Только на дне умирает надежда. Ежели ты хоть на вершок выше дня – уже можно барахтаться.
• На все люди за деньги на все готовы
• Заплатить за любовь деньгами – это всегда недорого
• Где вода текла, там всегда мокро бывает
• не надо, мол, желать сделаться лучше всех. Надо желать, чтобы сегодня ты стал лучше, чем был вчера.
• В торговле нет бесчестья, в ней один лишь расчет
• Надобно только жадно желать жить. <…> Желал бы господь прибрать своего раба – так прибрал бы, а насильно господу себя навязывать – грех.
• Девка в семье – всегда чужой кусок.
• Он любил, когда душу окрыляет вольное чувство, что от жизни ничего не нужно, кроме хорошей погоды, а погода – дело божье.
• Просто хотел быть самым главным, самым заметным. Чтобы все его уважали, потому что он есть. И вот он есть у себя самого. Единственный и самый главный. Но здесь он себе не нужен. Ему совсем нечего делать с собой – только терзать себя сожалениями.
• Во сне человек видит столько всего разного, что дух захватывает; во сне человек живет ярко и бурно, а внешне – просто лежит неподвижно, и все. Но ведь душа в это время где-то пребывает, что-то делает, чувствует как наяву. Где находится страна сна? Неведомо! Но эта страна есть, она существует, и спорить незачем.
• - Да я и теперь не знаю, с какого бока к тебе подойти. - С любого, ****
• Нужно много-много узнать, тогда и поймешь, что истина превыше учености.

[Vitaly · Rating 5 out of 5]

Потрясающий исторический роман! Ощущение будто автор — путешественник во времени, на самом деле является современником описанных им в романе событий. Иначе откуда взяться такой доскональности, детализации, знанию быта, говора, настроений той далекой эпохи? Даже мат старого Ремеза вызывает восторг своим богатством и разнообразием форм. Как у Фаины Раневской. Алексей Иванов, добро пожаловать в один ряд с Толстыми (да-да, и тем, и другим) и Пикулем. Жду с надеждой выхода третьего тома Тобола (чем чёрт не шутит?).

[Dmitry Demidov · Rating 5 out of 5]

Вот и закончилась пока что лучшая книга этого года. Вторая часть не менее увлекательная, чем первая.

[Shafinin · Rating 4 out of 5]

Литература русская (современная) пребывает на достойном уровне, как ни крути (это если были сомнения), и эта книга одно из тому прямых подтверждений. Может быть громко сказано, но у меня возникли именно такие мысли.

Продолжение Тобола получилось великолепным. Больше экшена в этой части, больше боевых баталий. Но не это главное, конечно. Историчность. Масштаб. Язык. Ух-х!

Да, опять много мистики. По большей части мне она претит, но тут попадались и очень удачные её вплетения. Скажем, одержимость Епифаньи, явление к ней беса - от этих эпизодов шли мурашки по коже.

То ли я пропустил чего в процессе прослушивания, то ли не понял, но в деталях так и не уразумел сути проделки Матвея Гагарина с пайцзой... Если кто объяснит, буду благодарен.

[В исполнении Ивана Литвинова аудиокнига прям-таки хороша. Единственный минус - чрезмерная игра голосом: где-то чтец начинает говорить так тихо, что с трудом расслышишь, где-то наоборот закричит очень и очень сильно]

[Александр · Rating 5 out of 5]

Такого удовольствия от книги, я ещё не испытывал. Без сомнения, это шедевр. Низкий поклон автору, который проделал грандиозную работу и приоткрыл для нас страницы славной истории Российской Империи времен Петра Первого, рассказав об освоении Западной Сибири. Мне было безумно интересно следить за перипетиями сюжета и я "верил" во всех персонажей книги филигранно выписанных талантливым пером автора. Обе книги буквально напичканы историческими фактами, знание которых значительно расширило мой кругозор и позволило по-новому взглянуть на историю родной страны. Это было грандиозно, захватывающе и крайне интересно. Книга закончилось, а я чувствую такое пронзительное опустошение, как будто бы часть меня закончилась вместе с ней. Спасибо Вам, Алексей Иванов.

[Асет Нурпеисов · Rating 5 out of 5]

Вторая книга получилась замечательной, в стиле "Игры Престолов", в которой введенные ранее персонажи погибают из-за своих страстей и по воле истории. Хотя кто-то добивается большого успеха и становится губернаторами и воплощает свои мечты.

Книга написана хорошо и легко, много исторических фактов из истории Сибири и Казахстана. Однозначно буду рекомендовать интересующимся историей в художественном изложении.

[Lu · Rating 5 out of 5]

I haven't read so greadily since my childhood!

Lot's of storylines.
Not only historical events description, but immentse number of unique characters.

It's like you are reading about your neighbours, but not people who lived centuries ago.
And their joys nad griefs resonate in your heart.

Will definetely read more book by this author.

[Insar · Rating 4 out of 5]

По обеим книгам (вторая понравилась чуть меньше первой): отличный исторический роман. Такие "Дети полуночи" на наш лад - реальные события, личности, места, вместе с описанием быта, мифологией и чудесами.отличный язык и гигантская работа, проделанная автором.

[Никола Танасић · Rating 5 out of 5]

Да ли сте се икада запитали како би изгледало када би Иво Андрић у свом стилу и маниру написао роман који тематизује епоху „Сеоба" Црњанског, уз историјску епохалност „Рата и мира" или „Тихог Дона", политичке махинације у духу „Песме леда и ватре" Џорџа Р. Р. Мартина, и уз елементе магијских хорора Стивена Кинга, а све то запаковао у оквире Сјенкјевичевих, Стивенсонових или Диминих авантуристичких романа? Управо то је утисак који иза себе оставља двотомни роман „Тобол" из 2017. године руског књижевника и историчара уметности Алексеја Иванова, српској публици познатог по роману „Срце Тајге", који је код нас доживео више издања.

Роман „Тобол", који носи име по реци која извире у данашњем Казахстану, а увире у сибирску реку Иртиш поред града Тобољска, представља управо дело какво је горе описано: писан минуциозним Андрићевим маниром, он тематизује турбулентну епоху реформи Петра Великог из перспективе периферије Руске империје, вешто се поигравајући жанровима историјске епопеје, политичке и шпијунске драме, авантуристичког романа и страве и ужаса.

Алексеј Иванов је у Русији и ван њених граница етаблиран као аутор класичног стила и традиције „велике руске књижевности", који вешто измиче жанровским одредницама, а да истовремено своја дела не чини разводњеним и дифузним у маниру постмодерне. Иза скромне одреднице „роман-пеплум" (код нас познатији под англосаксонским називом „мач и сандале", чиме се обично именују италијанске нискобуџетне копије холивудских епских спектакла на античке теме из шездесетих година XX века) крије се раскошан класични роман и прави бисер светске историјске прозе, истовремено драмски узбудљив и крцат историографским, етнографским и културолошким подацима о егзотичној епохи и географском простору. За разлику од романа „Срце тајге", који такође веома подсећа на Андрићеве романе, али који је оптерећен тешким и елиптичним језиком и властитом етнографском грађом, „Тобол" иде корак даље и без сумње представља велики роман у контексту светске књижевности.

Поређење са Андрићем овде никако није случајно: Ивановљев поступак приповедања највише подсећа на „Травничку хронику" и у великој мери обрађује исту тему - контакте технократске и апсолутистичке европске цивилизације са властитом „варварском периферијом" и њеним традицијама, обичајима, и начином живота. Као што Андрић прелама балканску и европску геополитику кроз призму седам година конзулства Жана Давила у забаченој босанској касаби која представља политички центар Босанског пашалука Османске империје, тако Иванов прати осам година начелствовања кнеза Матвеја Петровича Гагарина на челу тек формиране Сибирске губерније, највеће а најређе насељене територијалне јединице Руске империје, на простору конфронтације Петрове Русије, кинеске династије Ћинг, Казахског, Џунгарског, Хошутског и Бухарског каната, као и мноштва сибирских урођеничких племена. Андрићев стил се нарочито препознаје у детаљном сликању етнографске шароликости и културолошких особености ових фундаментално различитих цивилизација које се сусрећу на истом географском простору, по наглашеном и у великој мери иконокластичном реализму којим се приказују историјске личности, и по упадљивој љубави према „малим људима" који траже своју срећу на колотрагу точкова историје.

Али ако је по начину приповедања Иванов близак Андрићу, по размерама приповедања он кудикамо више подсећа на Толстојев „Рат и мир". Он прати цареве, канове, и њихове генерале, племство и чиновнике, дисектира по вертикали друштвену пирамиду познофеудалне Русије приказујући нам живот кнезова, официра, државних службеника, занатлија, кметова, војника, и козака, а затим у све то додаје потпуно различите културне реалије малих заједница заробљених Швеђана, бухарских трговаца, степских ојартских хорди, и сибирских племена Остјака и Вогула.

Док је радња у највећој мери фокусирана на град Тобољск - административни центар Сибирске губерније, она покрива бескрајни евроазијски простор ограничен Петроградом и Кијевом на западу и Пекингом на истоку и Ласом на југу, простор толико велики да је тешко замисливо пратити икакву кохерентну радњу на њему, а камоли - управљати империјом. Овај огромни материјал који аутор обрађује - било да је реч о комплексности геополитичких и историјских релација, било да је реч о географским раздаљинама, било великом броју различитих ликова - омогућава му да са лакоћом скаче из једног жанра у други, па се тако час реч о класичном историјском роману, час о политичким и шпијунским интригама, час о авантуристичкој прози, час о психолошком хорору.

Да је реч о савременом делу, поред наглашено шокантних сцена физичког и сексуалног насиља (веома налик на неке реалистичке сцене из - опет - Андрићевих романа), види се само по начину приповедања - код Иванова ни у назнакама нема „свезнајућег приповедача", већ су читаоци у сваком тренутку и апсолутно поринути у перспективу ликова-посматрача. Међутим, још једном у духу великих романа Лава Толстоја, ових ликова-посматрача је бескрајно много, и аутор са лакоћом скаче из једне у другу перспективу, не мењајући притом само културне позите и цивилизацијске вредности, већ читаве метафизике. У „Тоболу" нема „рационалног сагледавања" ситуације, већ је свако виђење радње оптерећено предрасудама и културним претпоставкама ликова, њихових вредности, и епохе.

Својеврсну пародију „свезнајућег приповедача" представља један од шведских заробљеника - Филип Јохан Таберт фон Страленберг, иначе историјска личност и аутор историјске, етнографске и картографске књиге о Сибиру коју ја написао након повратка из заробљеништва - али његово настојање да живот „источних варвара" око себе интерпретира са лутеранском „хладном и просвећеном рационалношћу" по правилу трагикомично промашује мету, остављајући образованог шведског племића вечито збуњеног догађајима који га окружују, и потпуно неспособног да их разуме.

Детаљније:
https://www.rts.rs/page/oko/ci/story/...

[Green Hedgehog · Rating 5 out of 5]

А вот это продолжение истории «как жила Сибирь при Петре I», которую нам широкими мазками наметили в первой книге. И сразу говорю — читать вторую часть без прочтения предыдущей, это как есть картофельное пюре без основного блюда. Да, можно, да вкусно, но смысла — никакого. Половину происходящего не поймёшь, кто все эти люди — неясно. Как они тут оказались — тоже фиг знает. И да, по сути — это одна большая книга, которую зачем-то разбили на две части. Видимо, испугавшись объёма. При этом, на мой взгляд, разделение оказалось очень условным. Просто взяли половину текста и сказали — это у нас первая часть. А вот эта — вторая. Просто потому, что в конце первой книги даже каких-то промежуточных итогов не подвели. Все они остались тут.

И в общем, да — теперь мы узнаем, что происходило с героями дальше. А дальше… начинается много чего. Автор, как я уже сказал, широкими линиями нарисовал основу, а теперь тонкой кистью начал всё это детализировать. Во второй книге ещё больше каких-то мелких историй. Вроде истории джунгар и взаимоотношений их семейств. Дополнительные подробности про личность самого Петра I и остальных героев. Каждый из них найдёт свою судьбу. И по заветам Мартина — не все из них доживут до прекрасного будущего. Смерть многих из них будет… реалистичной. Не красивой как в поэмах и эпических сагах, а куда более приземлённой. Сколько людей вокруг нас умирает на поле боя, прикрывая отход товарищей в жизни? А сколько людей погибают в темном переулке от ножа в живот переулке? Вот и в книге так же. Автор не щадит особо никого. Что произойдёт с тем или иным героем — остаётся сюрпризом до конца.

Взяв на себя роль судьбы, Алексей Иванов щедро прописывает своим персонажам «интересную жизнь». Внезапные события, повороты сюжета, всё идёт не так, как планировалось. Герой может смело пробиваться к кладу и, по привычным для нас канонам, просто обязан будет получить сокровище в конце похода. Но нет, у автора совершенно иной взгляд на вещи. В пути он может наткнуться на капкан, который до этого поставил другой герой и умереть от заражения крови. Да, пример выдуманный, но дух — взят из книги. В общем, подобный подход очень даже хорошо держит в напряжении.

Есть здесь, конечно, что-то, о чём можно было догадаться ещё в первой книге. Так, над чьим именно трупом надругался царь в начале повествования, я угадал довольно точно ещё в середине прошлой книги. И был, в общем-то, прав. Пару судеб я тоже довольно точно угадал. Но с остальными — полный провал у меня вышел.

И сюжет — это не основное достоинство «Тобола». Тут скорее умелое сочетание автором динамики и какой-то неторопливости. Обилие событий переплетается с рассказами о том, как герои видят этот мир. Как их личные истории вписываются в общую историю. Устремления, толкающие их на тот или иной путь. Собственные убеждения, постепенно меняющие героев. Один поступок, который крушит или, наоборот, созидает. И это отлично. Читается всё буквально взахлёб. Редко встретишь книгу такого объёма, которая «пролетает» так быстро. Ну, как было у меня, по крайней мере.

Даже концовка, которая наступила довольно резко и оказалась неожиданной она в этом ореоле выглядит… логичной. Да, здесь нет «наказанных» злодеев. Торжество справедливости тоже отсутствует. Просто каждый герой подошёл куда-то. К своему следующему этапу жизни. Это блин не роман. Это история. А она продолжает течь. Автор только выхватил кусочек из потока событий. Всё что было до этого кусочка повлияло на происходящее. А всё что происходило в известном нам кусочке — повлияет на будущее героев, которое мы не узнаем. Что будет с ними дальше — неясно. Да и, наверное, неважно. Эта история о чём-то своём. О чём? Да фиг его знает. О поисках кольчуги Ермака? О наказании зарвавшегося чиновника? О любви? О верованиях и их схватке? Да нет, обо всём этом вместе и понемногу. В книге, как и в самурайском быту нет цели. Просто путь.

Но одну цель «Тобол» достиг. Он действительно вызвал у меня огромное желание узнать побольше об истории страны. Нет, не о Петре I, о котором только ленивый не говорил. А вот именно о тех страницах, которые были затемнены яркостью широко известных событий. Что происходило в других частях страны во времена строительства Петербурга? Во времена Великой Отечественной, в Революцию. Как открывали Сибирь, как складывались отношения с Китаем или той же Японией. Ведь об этом мало кто знает, и спасибо автору, что он напомнил мне о том, что всё это когда-то было.

[Yulia Kazachkova · Rating 4 out of 5]

История Сибири времен Петра I для меня как продолжение соответствующего тома ИРГ Акунина. Ждала полгода, чтобы прочитать их вместе для цельной картины эпохи и лучшего усвоения, и все удивительно совпадает и вяжется. Интересно было узнать про общину шведских военнопленных, после Полтавы сосланных в Сибирь, да и про саму Сибирь тоже. Хороший знак, если я прерываю чтение погуглить историю вопроса и получить больше информации о том, о чем говорится в книге, сравнить художку с официальными историческими источниками. Приятное чувство когда Тобольск в твоей картине мира уже чуть больше чем просто гибло-мерзлое место ссылки политзаключённых. Где, кстати, родились, среди прочих, А. Абдулов и Д. Менделеев. Но книга не об этом ))

Текст неоднородный. Легкие и быстротекучие сцены действий и разговоров сменяются утомительно-подробными описаниями плывущих лодок или, там, джунгарских завоеваний, географических справок местности и прочая и прочая.
Персонажи выписаны отлично — и в диалогах, и в описаниях, за ними интересно и порой даже трепетно следить, но как только автор делает отступления (наподобие сцен войны в “Войне и мире” или трактата о парижской канализации в “Отверженных”), интерес к чтению угасает. Хотя понятно же для чего они нужны. Да и гораздо короче, чем у Толстого с Гюго )) А иногда и правда интересные, например, про Христа в темнице или Ермака. Но хочется читать исторический роман, а не документально-исторический очерк, а оно вон оно как написано.

И снова — снова! — популярная в современной прозе частая смена фокуса. Героев и сюжетных линий много, и каждая новая глава прыгает с одной на другую через 10-15 страниц. Быстрее, чем у Мартина в “Песни льда и пламени”. Бесит. С одной стороны — полифоничность и многомерность, с другой — какой-то бразильский сериал.

Как любитель истории я получила удовольствие, как любитель историй — ну такое... Впрочем, второй том пошел динамичнее и даже местами пронял до печёнок. Умеет же, ну, чего тянул? Филофею респект.

[Джумадурды Аннадурдыев · Rating 5 out of 5]

Губернатор Сибири Матвей Гагарин ради личной корысти с китайсками послами, за спиной Петра провоцирует Джунгаров на войну с Россией, Семен Ремезов строит мечту жизни - Тобольский кремль, владыка Филофей пытается окрестить Остяков и Вогулов, торговый бухарец Косым плетет интриги за спиной Гагарина, Джунгары мечтают получить могущественный артефакт - кольчугу Ермака, раскольники прячутся по глухим деревням и сбегают от служивых путем самосожжения, пленные шведы подрабатывают на местных стройках, участвуют в местных экспедициях и проникают во все основные сюжетные линии.
И все это в мастерском изложении Иванова.

[Lakmus · Rating 5 out of 5]

Started as audiobook, finished on paper because it was just so.damn.slow. I loved the narrator's voice and manner, but boy was it taking an eternity.

Круто, че. Иванов работает, Иванов зайка. Придется теперь что-ли искать какую-то литературу по истории, потому что как оказалось Сибирь - это интересно, и люди тоже интересно, а люди в Сибири - тем более.

[VLADISLAV · Rating 5 out of 5]

Тянет сравнить с Игрой Престолов, но без драконов и в реальном историческом контексте. Или с Войной и Миром из-за того как четко прописаны характеры героев. Больше всего понравилось ощущение / понимание дикого восточного фронтира европейской цивилизации.

[Sasha Ustyuzhanina · Rating 4 out of 5]

Вторую часть я прочитала �� несколько меньшей восторженностью, чем первую, некоторые сюжетные линии укатили в отчетливую мелодраму, но все равно, здорово, что есть такой остросюжетный эпос про Сибирь 18 века.

[Elena · Rating 5 out of 5]

Шедеврально! Давно хотелось такой вот захватывающей исторической прозы! Наслаждалась неспеша. Начитка Ивана Литвинова великолепна!

[Yulia · Rating 5 out of 5]

Даже не знаю, что тут особенного сказать. Просто читать такие книги - это счастье.

[Maria · Rating 5 out of 5]

11/10-2

[Mikhail · Rating 4 out of 5]

Формат: Аудиокнига Язык: Русский
Прочитал с достаточным интересом. К шедеврам отнести не могу, но в целом добротное произведение.
К перечтению - возможно, через несколько лет, под настроение.

[Alexander Sokolov · Rating 3 out of 5]

Все ещё талантливый писатель, и все ещё совсем не литература

[Dagnija Lace-Ate · Rating 4 out of 5]

Grāmata mainīja manu priekšstatu par Sibīrijas ģeogrāfiju tādā dziļākā, sajūtu, līmenī. Tur ir daudz kas, bet pati svarīgākā ir himna mūžīgi izziņu alkstošajam prātam.

[Amina Mirsakiyeva · Rating 5 out of 5]

Это просто прекраснейший двухтомник!! Такой сюжет, такие герои. И история вплетена очень красиво.

[Oleg · Rating 5 out of 5]

Потрясающе, как и первая книга!

[Yaroslav Kotyshov · Rating 3 out of 5]

Магический реализм в Сибири петровских времён. Понравилось сильно меньше первой части