What do you think?
Rate this book
История смерти. Как мы боремся и принимаем
Мы знаем, чем все кончится. Но что определяет наше отношение к своей и чужой смерти? Этой проблеме посвящена новая работа социального антрополога Сергея Мохова. Почему мы оплакиваем незнакомых нам знаменитостей, а споры об эвтаназии по-прежнему не утихают? Из-за чего трагические события вроде пожара в кемеровском ТЦ раскалывают соцсети и как в XXI веке меняются наши представления об уходе близких из жизни и бессмертии? Все эти вопросы вплетаются в историю идей от древних мифов до современных техноутопий, и самое время попробовать в них разобраться, потому что когда мы говорим о смерти, на самом деле речь всегда идет о жизни.
232 pages, Paperback
Published January 1, 2020
13 people are currently reading
148 people want to read
Ratings & Reviews
Friends & Following
Create a free account to discover what your friends think of this book!
Community Reviews
Displaying 1 - 20 of 20 reviews
November 5, 2021
Очень, очень, очень плохо! Если хотите почитать что-то на эту тему, читайте что угодно, но не эту книгу. Автор поверхностно пробежался по верхушкам, но это ладно. Проблема в том, насколько много неточностей и ошибок в книге.
Я полностью прочитала первую главу, в которой насчитала минимум 5 фактологических ошибок, потом пробовала начать несколько других глав и в каждой встречала ляпы.
Очень расстроена, так как эту книгу многие знакомые советовали, но так нельзя ...
Эта книга вообще не должна была становится книгой (а я редко такое говорю), можно было просто напечатать отрывки эссе в блоге или каком-то посредственном не научном журнале.
Примеры ошибок:
– Фрейда назвали психиатром,
– Виктора Франкла обозвали психоаналитиком,
– одну исследовательницу, которая основную часть своих работ провела до появления СССР, назвали советской исследовательницей (в СССР она провела лишь последние 15-20 лет своей жизни, но не основные),
– нашумевшую ситуацию с блогером Екатериной Диденко (про сухой лёд и смерть в бане) переврали (я была подписана на неё и видела все сториз, которые упоминает автор, а вот автор свой пересказ явно основывал на выдержках из жёлтой прессы, ибо факты были конкретно искажены),
– книгу "Не отпускай меня" К. Исигуро назвали фильмом (да, фильм есть, но изначально это книга, а Мохов про другие книги пишет, что это книги, но именно эту решил назвать фильмом, наверное, просто не погуглил, что изначально это тоже книга),
– научные конференции TED обозвали "платформой мотивирующих выступлений",
– постоянно звучат какие-то обобщения, не имеющие никаких конкретных примеров ("существуют сотни антиутопий про бессмертие" – автор, назови хотя бы ОДНУ?! я очень много читала антиутопий, но ни одну популярную не смогла вспомнить про бессмертие).
Это всего лишь несколько примеров, но, почитав отзывы на LiveLib я поняла, что там во всех главах такой вот тяп-ляп «труд».
Также очень сквозит какой-то ненавистью к западной культуре, которая виновата чуть ли не во всём. Моментами прям противно читать было.
Очень, очень, очень жаль. Задумка книги гениальная, но реализация ... просто дно.
Я полностью прочитала первую главу, в которой насчитала минимум 5 фактологических ошибок, потом пробовала начать несколько других глав и в каждой встречала ляпы.
Очень расстроена, так как эту книгу многие знакомые советовали, но так нельзя ...
Эта книга вообще не должна была становится книгой (а я редко такое говорю), можно было просто напечатать отрывки эссе в блоге или каком-то посредственном не научном журнале.
Примеры ошибок:
– Фрейда назвали психиатром,
– Виктора Франкла обозвали психоаналитиком,
– одну исследовательницу, которая основную часть своих работ провела до появления СССР, назвали советской исследовательницей (в СССР она провела лишь последние 15-20 лет своей жизни, но не основные),
– нашумевшую ситуацию с блогером Екатериной Диденко (про сухой лёд и смерть в бане) переврали (я была подписана на неё и видела все сториз, которые упоминает автор, а вот автор свой пересказ явно основывал на выдержках из жёлтой прессы, ибо факты были конкретно искажены),
– книгу "Не отпускай меня" К. Исигуро назвали фильмом (да, фильм есть, но изначально это книга, а Мохов про другие книги пишет, что это книги, но именно эту решил назвать фильмом, наверное, просто не погуглил, что изначально это тоже книга),
– научные конференции TED обозвали "платформой мотивирующих выступлений",
– постоянно звучат какие-то обобщения, не имеющие никаких конкретных примеров ("существуют сотни антиутопий про бессмертие" – автор, назови хотя бы ОДНУ?! я очень много читала антиутопий, но ни одну популярную не смогла вспомнить про бессмертие).
Это всего лишь несколько примеров, но, почитав отзывы на LiveLib я поняла, что там во всех главах такой вот тяп-ляп «труд».
Также очень сквозит какой-то ненавистью к западной культуре, которая виновата чуть ли не во всём. Моментами прям противно читать было.
Очень, очень, очень жаль. Задумка книги гениальная, но реализация ... просто дно.
March 5, 2021
Все это замечательно, спору нет. Но такая книга должна быть раза в 2-3 толще, чтобы не напоминать собранные под одной обложкой статьи из "Ножа" или "Батеньки". Мы же не хотим просто еще одну книжку от "научного журналиста", да? Слишком многие важные места прописаны кривым пунктиром, а главу про блэк-метал, кажется, не пнул только ленивый. Поэтому даже как антропологические заметки это жидковато.
По сравнению с "Историей смерти", даже намеренно несистематичные "Фрагменты" Гребера - образец строгой и последовательной мысли. А "Гриб на краю света" Цзин, тоже устроенный как последовательность эссе, каждое из которых заходит с другого бока, удивительным образом собирается во внятное высказывание о человечестве. А это книга про гриб. В "Нечего бояться" захватывающе было наблюдать за той точкой субъективности (и иронии) в которую постоянно возвращается Барнс от своих анекдотов. И при всей несерьезности книжки Барнса, даже она кажется более взвешенным и продуманным высказыванием о смерти, чем книга Мохова.
По сравнению с "Историей смерти", даже намеренно несистематичные "Фрагменты" Гребера - образец строгой и последовательной мысли. А "Гриб на краю света" Цзин, тоже устроенный как последовательность эссе, каждое из которых заходит с другого бока, удивительным образом собирается во внятное высказывание о человечестве. А это книга про гриб. В "Нечего бояться" захватывающе было наблюдать за той точкой субъективности (и иронии) в которую постоянно возвращается Барнс от своих анекдотов. И при всей несерьезности книжки Барнса, даже она кажется более взвешенным и продуманным высказыванием о смерти, чем книга Мохова.
May 15, 2021
Второй раз покупаю книгу Мохова из-за темы и названия и второй раз получаю текст уровня постов на Яндекс.Дзене.
July 12, 2021
познавательно, но мохов бесил своей очевидной снисходительной предвзятостью и комментариями в духе "интересно, что именно женщина создала то, что я буду критиковать следующие двадцать страниц"
December 15, 2021
Написано живо, читается легко. Вот только у меня лично осталось чувство, что любимый прием Сергея - смелое обобщение. Вот, например, фрагмент из главы про эвтаназию:
«…ваше отношение к смерти (и эвтаназии в частности) связано с тем, как вы представляете справедливое и правильное общество и государственное устройство. Те, для кого коллектив важнее права индивида, эвтаназию не поддерживают».
Подозреваю, если бы это прочитали какие-нибудь американские консерваторы, для которых «коммунизм» и «коллективизм» - самые ругательные слова на свете, то очень бы удивились. Ведь эвтаназию они при этом уж точно не одобряют.
Еще Сергей любит задавать читателю вопросы, которые, видимо, считает каверзными. Вот так, скажем, заканчивается глава о паллиативной помощи:
«Как бы умирал Иван Ильич сегодня? Скорее всего, он лежал бы в хорошем хосписе в пределах Садового кольца, где получал бы качественные обезболивающие препараты. Его бы вкусно и разнообразно кормили, о нем бы заботились профессиональные медсестры, к нему бы приходили волонтеры-аниматоры. А еще кто-нибудь непременно снял бы документальное кино о его героической борьбе с болезнью и стойком принятии неизбежного конца. Возможно, он бы даже вел блог о борьбе со смертью или написал бы книгу «25 правил счастливой жизни и смерти».
Но сделало бы это Ивана Ильича счастливее? Стал бы он от этого более умиротворенным?»
Тут хочется ответить вопросом на вопрос: а что, лучше как в оригинале, у Толстого? Честно гнить в углу, постоянно мучаясь? Не очень понятно, на какую полемику тут надеется Сергей.
Еще одна проблема в том, что мне местами была, прямо скажем, неприятна авторская интонация. Хосписы и паллиативная помощь? Отрыжка общества потребления. Death awareness и попытки помочь людям не бояться смерти? Фигня на постном масле, не имеющая под собой никаких оснований. Один Сергей стоит красивый в белом. Впрочем, не исключено, что я что-то не так считал.
Наконец, книжка очень поверхностная, а глава про поп-культуру получилась просто никчемной. Она ничего не привносит в текст - только дает понять, что любое произведение, где в принципе встречается смерть, Сергей автоматически считает произведением о смерти, а его представления о музыкальной составляющей блэк-металла очень своеобразны.
Я почему-то ждал от книги большего.
«…ваше отношение к смерти (и эвтаназии в частности) связано с тем, как вы представляете справедливое и правильное общество и государственное устройство. Те, для кого коллектив важнее права индивида, эвтаназию не поддерживают».
Подозреваю, если бы это прочитали какие-нибудь американские консерваторы, для которых «коммунизм» и «коллективизм» - самые ругательные слова на свете, то очень бы удивились. Ведь эвтаназию они при этом уж точно не одобряют.
Еще Сергей любит задавать читателю вопросы, которые, видимо, считает каверзными. Вот так, скажем, заканчивается глава о паллиативной помощи:
«Как бы умирал Иван Ильич сегодня? Скорее всего, он лежал бы в хорошем хосписе в пределах Садового кольца, где получал бы качественные обезболивающие препараты. Его бы вкусно и разнообразно кормили, о нем бы заботились профессиональные медсестры, к нему бы приходили волонтеры-аниматоры. А еще кто-нибудь непременно снял бы документальное кино о его героической борьбе с болезнью и стойком принятии неизбежного конца. Возможно, он бы даже вел блог о борьбе со смертью или написал бы книгу «25 правил счастливой жизни и смерти».
Но сделало бы это Ивана Ильича счастливее? Стал бы он от этого более умиротворенным?»
Тут хочется ответить вопросом на вопрос: а что, лучше как в оригинале, у Толстого? Честно гнить в углу, постоянно мучаясь? Не очень понятно, на какую полемику тут надеется Сергей.
Еще одна проблема в том, что мне местами была, прямо скажем, неприятна авторская интонация. Хосписы и паллиативная помощь? Отрыжка общества потребления. Death awareness и попытки помочь людям не бояться смерти? Фигня на постном масле, не имеющая под собой никаких оснований. Один Сергей стоит красивый в белом. Впрочем, не исключено, что я что-то не так считал.
Наконец, книжка очень поверхностная, а глава про поп-культуру получилась просто никчемной. Она ничего не привносит в текст - только дает понять, что любое произведение, где в принципе встречается смерть, Сергей автоматически считает произведением о смерти, а его представления о музыкальной составляющей блэк-металла очень своеобразны.
Я почему-то ждал от книги большего.
August 19, 2022
Интереснейшая работа антрополога Сергея Мохова – это сборник разных эссе, объединённых общей темой. Сергей часто и много ссылается на англоязычные источники: от трудов эпохи Реформации до записей TED-talk, и при этом книга очень интересна в первую очередь благодаря отечественной оптике. Я рада читать такое у русскоязычного автора: современных нам трудов на эту тему практически нет, а более ранние были невозможны благодаря специфическому отношению к теме смерти и умирания на советском и пост-советском пространстве.
Автор выстраивает с читателем спокойный и взвешенный диалог, без нравоучений, расшаркиваний и цинизма. Будем честны: нам всем такого не хватает.
Автор выстраивает с читателем спокойный и взвешенный диалог, без нравоучений, расшаркиваний и цинизма. Будем честны: нам всем такого не хватает.
August 6, 2025
сложно! первые несколько глав, более антропологические, прямо огонь-огнище. потом начинается перекос в анекдотическую сторону (очень подробные пересказы обскурных зомби-хорроров и истории канала ask a mortician). потом историческая глава об отношении к смерти с цитатами из в*скобойникова и м*рея — это уже всё во мне убило.
но всё еще круто, что автор последовательно показывает, как современное отношение к смерти в россии и европе сформировано христианством, капитализмом, дарвинизмом и либерализмом. мне кажется, эту книгу можно советовать читать людям как введение в социальную антропологию (я читало мало нонфика на русском).
книгу я слушало, а не читало глазами, поэтому могло как переоценить, так и недооценить.
но всё еще круто, что автор последовательно показывает, как современное отношение к смерти в россии и европе сформировано христианством, капитализмом, дарвинизмом и либерализмом. мне кажется, эту книгу можно советовать читать людям как введение в социальную антропологию (я читало мало нонфика на русском).
книгу я слушало, а не читало глазами, поэтому могло как переоценить, так и недооценить.
January 21, 2021
It was leap year of two thousand and twenty, explaining without words how fragile human life is, how dependent on a various of factors, how just one mutated virus can lead the rech and famous as well as an poor and unknown to the fields of asphodel/ So, you should think about it more seriously than you are used to.
Memento Mori
Вернусь в Милан и там я буду думать
О близости могилы...
Шекспир "Буря"
На самом деле, разговор о смерти не относится к числу сверхоригинальных. К этой теме обращались в разное время в разных культурах. Пирамиды Гизы. Сократ, выпивающий цикуту. Спокойная отстраненность кодекса Бусидо, предписывающего самураю рассматривать всю жизнь, как подготовку к смерти. Удивительно созвучное "Как счастлив, как благоразумен, кто ныне в жизни старается быть таков, каким желает явиться при смерти!" из "В подражание Христу" Фомы Кемпийского. Пугающе-притягательный Данс-макабр и "Истлевшим Цезарем от стужи. Заделывают дом снаружи" Гамлета.
Позитивизм нового времени вывел смерть за число тем, принятых к обсуждению: "Жизнь так прекрасна, предоставляет столько возможностей, позволяет обустроиться в мире с таким комфортом, окружив себя столькими приятными и полезными вещами, - добавляет образ мыслей Общества потребления, - Для чего растрачивать ее на скорбь о том, что всему этому придет конец? Скоро ученые изобретут таблетку бессмертия и вообще отменят вот это вот все!"
Разумеется, как всякое обобщение грешит примитивизацией, но пафос, актуальный до последнего времени, передает довольно верно. Пока не наступил он, високосный две тысячи двадцатый, без слов объяснивший, как хрупка человеческая жизнь, как зависима от самых разных факторов, как всего один мутировавший вирус может увести в поля асфоделей богатых и знаменитых наравне с бедными и безвестными. А значит, стоит подумать об этом серьезнее, чем привыкли.
Спрос рождает предложение. Не в утилитарном и неловком смысле конъюнктуры (ишь, подсуетились!), но в том единственно правильном, когда коллективное бессознательное выбирает достойных и заранее отправляет разрабатывать безнадежную, казалось бы, жилу. Вы же понимаете, что такие книги, как елизаровская "Земля" за одну ночь из яйца не вылупляются и горячими пирожками не пекутся. Не ставя знака равенства, в сегменте нон-фикшн "История смерти. Как мы боремся и принимаем" играет ту же роль, какую "Земля" в художественной литературе.
Несколько слов об авторе. Сергей Мохов молод, всего тридцать лет, но уже достиг серьезных результатов как в социальной антропологии, которой занимается профессионально, последовательно разрабатывая в своих исследованиях околосмертную тему, так и (не могу молчать) в спорте. Быть мастером спорта международного класса и чемпионом России по пауэрлифтингу - это дорогого стит. Заодно опровергая устойчивое заблуждение о спортсменах, как тупых качках. И кстати, о "подсуетились", четыре года назад на его жизнь было совершено покушение, не исключено, что связанное с изысканиями в области похоронного бизнеса в России - топкое это место и чужие здесь не ходят.
Однако к книге. Семь ее глав охватывают достаточно большой спектр тем, имеющих отношение к смерти. Не могу назвать его исчерпывающим, как не могу и назвать существенного пласта, который ускользнул бы за пределы авторского внимания. Конспективно, в общих чертах расскажу о структуре, акцентируясь на том, что показалось интересным и значимым мне (что делать,мы, читатели, субъективны).
Глава I Горе и скорбь. Как и почему мы оплакиваем умерших. Попытка разобраться в понимании темы скорби по умершим в ее историческом развертывании. Значительное внимание уделяется биологической (Дарвин) и психологической "Фрейд) интерпретации. Почему меланхолия опаснее депрессии. Как эволюционировали социально одобренные взгляды на выражение горя: уместно, неуместно, необходимо (помните "Постороннего" Камю: он не плакал на похоронах своей матери и потому достоин смерти!"). Что нового внесла в практики переживания горя цифровая эпоха.
Глава II Право на смерть и обязанность жить. История Эвтаназии. О праве человека выбирать, жить ему или умереть, контроль над которым присвоило себе общество и, опираясь на религиозные установки большинства конфессий, чаще всего накладывает вето. Даже в случае, когда больной испытывает немыслимые страдания и просит помочь ему уйти быстро и безболезненно. Решившийся, рискует стать объектом уголовного преследования. Также рассматриваются различные граничные состояния между жизнью и смертью, когда пациента, который, вследствие болезни или травмы, скорее мертв, чем жив, продолжают медикаментозно удерживать между жизнью и смертью. Гуманно продолжать или правильнее отпустить?
Глава III Между телом и душой. Как появилась паллиативная помощь.Рассказывает о практике ухода за безнадежными больными, о хосписах и облегчении последних дней умирающих с погружением в историею вопроса.
Глава IV Новые лики бессмертия: от идеи воскрешения до цифровых клонов. В значительной мере прогностическая и футурологическая, рассматривает способы достижения "так весь я не умру": от оцифровки интеллекта до клонирования и киборгизации физического тела. Интересующимся развитием темы в художественной литературе, я рекомендовала бы "Аччелерандо" Чарльза Стросса и "Когда же тленное сие" Алексея Грашина.
Глава V Смерть в поп-культуре. Обзор некоторых аспектов околосмертной темы, получивших широкое освещение, благодаря интересу к музыке и кино: сатанизм как новый романтизм в Black Metall; многочисленные зомби-апокалипсисы, от широкоэкранных до компьютерных игр и сериалов; отталкивающая притягательность серийных убийц и маньяков.
Глава VI Перезахоронение и борьба за права мертвецов. Распространение и доступность ДНК-тестов, позволяющая определить, спустя десятилетия, личность неизвестного человека, похороненного в общей могиле, поставила на повестку вопрос опознания и перезахоронения жертв массовых репрессий, неизвестных солдат войны. Ну и о мавзолее Ленина, как без того.
Глава VII Позитивное отношение к смерти. О современных инициативах спокойного уважительного разговора о смерти, преодолевая табуированность и стигматированность этой темы, о death-кафе, где люди могут встретиться и обсудить волнующие их аспекты. О новом в практике похоронного дела (биоразлагаемые гробы). И, в конечном итоге, о том, чтобы начать относиться к смерти, как к части жизни.
Полезная серьезная (список литературы в конце впечатляет) и актуальная книга. Достаточно интересная, к тому же
Memento Mori
Вернусь в Милан и там я буду думать
О близости могилы...
Шекспир "Буря"
На самом деле, разговор о смерти не относится к числу сверхоригинальных. К этой теме обращались в разное время в разных культурах. Пирамиды Гизы. Сократ, выпивающий цикуту. Спокойная отстраненность кодекса Бусидо, предписывающего самураю рассматривать всю жизнь, как подготовку к смерти. Удивительно созвучное "Как счастлив, как благоразумен, кто ныне в жизни старается быть таков, каким желает явиться при смерти!" из "В подражание Христу" Фомы Кемпийского. Пугающе-притягательный Данс-макабр и "Истлевшим Цезарем от стужи. Заделывают дом снаружи" Гамлета.
Позитивизм нового времени вывел смерть за число тем, принятых к обсуждению: "Жизнь так прекрасна, предоставляет столько возможностей, позволяет обустроиться в мире с таким комфортом, окружив себя столькими приятными и полезными вещами, - добавляет образ мыслей Общества потребления, - Для чего растрачивать ее на скорбь о том, что всему этому придет конец? Скоро ученые изобретут таблетку бессмертия и вообще отменят вот это вот все!"
Разумеется, как всякое обобщение грешит примитивизацией, но пафос, актуальный до последнего времени, передает довольно верно. Пока не наступил он, високосный две тысячи двадцатый, без слов объяснивший, как хрупка человеческая жизнь, как зависима от самых разных факторов, как всего один мутировавший вирус может увести в поля асфоделей богатых и знаменитых наравне с бедными и безвестными. А значит, стоит подумать об этом серьезнее, чем привыкли.
Спрос рождает предложение. Не в утилитарном и неловком смысле конъюнктуры (ишь, подсуетились!), но в том единственно правильном, когда коллективное бессознательное выбирает достойных и заранее отправляет разрабатывать безнадежную, казалось бы, жилу. Вы же понимаете, что такие книги, как елизаровская "Земля" за одну ночь из яйца не вылупляются и горячими пирожками не пекутся. Не ставя знака равенства, в сегменте нон-фикшн "История смерти. Как мы боремся и принимаем" играет ту же роль, какую "Земля" в художественной литературе.
Несколько слов об авторе. Сергей Мохов молод, всего тридцать лет, но уже достиг серьезных результатов как в социальной антропологии, которой занимается профессионально, последовательно разрабатывая в своих исследованиях околосмертную тему, так и (не могу молчать) в спорте. Быть мастером спорта международного класса и чемпионом России по пауэрлифтингу - это дорогого стит. Заодно опровергая устойчивое заблуждение о спортсменах, как тупых качках. И кстати, о "подсуетились", четыре года назад на его жизнь было совершено покушение, не исключено, что связанное с изысканиями в области похоронного бизнеса в России - топкое это место и чужие здесь не ходят.
Однако к книге. Семь ее глав охватывают достаточно большой спектр тем, имеющих отношение к смерти. Не могу назвать его исчерпывающим, как не могу и назвать существенного пласта, который ускользнул бы за пределы авторского внимания. Конспективно, в общих чертах расскажу о структуре, акцентируясь на том, что показалось интересным и значимым мне (что делать,мы, читатели, субъективны).
Глава I Горе и скорбь. Как и почему мы оплакиваем умерших. Попытка разобраться в понимании темы скорби по умершим в ее историческом развертывании. Значительное внимание уделяется биологической (Дарвин) и психологической "Фрейд) интерпретации. Почему меланхолия опаснее депрессии. Как эволюционировали социально одобренные взгляды на выражение горя: уместно, неуместно, необходимо (помните "Постороннего" Камю: он не плакал на похоронах своей матери и потому достоин смерти!"). Что нового внесла в практики переживания горя цифровая эпоха.
Глава II Право на смерть и обязанность жить. История Эвтаназии. О праве человека выбирать, жить ему или умереть, контроль над которым присвоило себе общество и, опираясь на религиозные установки большинства конфессий, чаще всего накладывает вето. Даже в случае, когда больной испытывает немыслимые страдания и просит помочь ему уйти быстро и безболезненно. Решившийся, рискует стать объектом уголовного преследования. Также рассматриваются различные граничные состояния между жизнью и смертью, когда пациента, который, вследствие болезни или травмы, скорее мертв, чем жив, продолжают медикаментозно удерживать между жизнью и смертью. Гуманно продолжать или правильнее отпустить?
Глава III Между телом и душой. Как появилась паллиативная помощь.Рассказывает о практике ухода за безнадежными больными, о хосписах и облегчении последних дней умирающих с погружением в историею вопроса.
Глава IV Новые лики бессмертия: от идеи воскрешения до цифровых клонов. В значительной мере прогностическая и футурологическая, рассматривает способы достижения "так весь я не умру": от оцифровки интеллекта до клонирования и киборгизации физического тела. Интересующимся развитием темы в художественной литературе, я рекомендовала бы "Аччелерандо" Чарльза Стросса и "Когда же тленное сие" Алексея Грашина.
Глава V Смерть в поп-культуре. Обзор некоторых аспектов околосмертной темы, получивших широкое освещение, благодаря интересу к музыке и кино: сатанизм как новый романтизм в Black Metall; многочисленные зомби-апокалипсисы, от широкоэкранных до компьютерных игр и сериалов; отталкивающая притягательность серийных убийц и маньяков.
Глава VI Перезахоронение и борьба за права мертвецов. Распространение и доступность ДНК-тестов, позволяющая определить, спустя десятилетия, личность неизвестного человека, похороненного в общей могиле, поставила на повестку вопрос опознания и перезахоронения жертв массовых репрессий, неизвестных солдат войны. Ну и о мавзолее Ленина, как без того.
Глава VII Позитивное отношение к смерти. О современных инициативах спокойного уважительного разговора о смерти, преодолевая табуированность и стигматированность этой темы, о death-кафе, где люди могут встретиться и обсудить волнующие их аспекты. О новом в практике похоронного дела (биоразлагаемые гробы). И, в конечном итоге, о том, чтобы начать относиться к смерти, как к части жизни.
Полезная серьезная (список литературы в конце впечатляет) и актуальная книга. Достаточно интересная, к тому же
February 7, 2025
Я бы сказала, пишет интересно, но сложные формулировки сведут меня в могилу. Если бы это издавалось в формате книжек для детсадовцев, чтобы мне было понятно, цены не было б издательству индивидуум! А пока что не знаю что ставить. Хотела написать "самая интересная часть, пожалуй, - историческая", но вспомнила, что книга, бл, называется "ИСТОРИЯ смерти". Не прокатило. Ну, пожалуй, в разделе про средневековье было больше всего интересной информации, хотя уже не помню какой....
Поняла, что самой написать нечего и почитала ревью других. Посмеялась. Про "каверзные" вопросы - правда. Я сама пару раз смеялась над текстом, потому что, действительно, иногда непонятно, "что непонятного". Формат сборника неофициальных статей меня никак не расстроил, либо, может, я просто не поняла какие-то следствия из этого, сделавшие текст для меня хуже.
Ну, в целом мне понравилось, так сказать, в рамках повышения эрудированности или начитанности сойдет.
Возвращаясь к теме детского сада. Новые слова, которые я узнала (и смогла вспомнить спустя пару дней): *читает по слогам*
эсхатологический
бикосмизм
некрополитика(? Не знаю, используется ли где-то ещё, кроме этой книги, в том значении, в котором он это слово использовал?)
"Эсхатологический" прям наизусть зазубрила. Столько раз он его повторял
Поняла, что самой написать нечего и почитала ревью других. Посмеялась. Про "каверзные" вопросы - правда. Я сама пару раз смеялась над текстом, потому что, действительно, иногда непонятно, "что непонятного". Формат сборника неофициальных статей меня никак не расстроил, либо, может, я просто не поняла какие-то следствия из этого, сделавшие текст для меня хуже.
Ну, в целом мне понравилось, так сказать, в рамках повышения эрудированности или начитанности сойдет.
Возвращаясь к теме детского сада. Новые слова, которые я узнала (и смогла вспомнить спустя пару дней): *читает по слогам*
эсхатологический
бикосмизм
некрополитика(? Не знаю, используется ли где-то ещё, кроме этой книги, в том значении, в котором он это слово использовал?)
"Эсхатологический" прям наизусть зазубрила. Столько раз он его повторял
August 29, 2020
Муж Любови Соболь оказался не только симпатичным мужчиной и хранителям очага для своей политически активной жены, но и неплохим антропологом. Классный обзор истории отношения к смерти в разных культурах в разные века. Насущное о коммерциализации смерти в наши дни, сложностях с паллиативным уходом и эвтаназией, а так же о том почему разговор о смерти - это разговор о жизни.
September 29, 2021
Нельзя не оценить то упорство и интерес с которым Мохов говорит о теме смерти, но нельзя и не отметить что предыдущая книга на тему погребальной индустрии вышла у него на порядок лучше. Все о чем пишет Мохов в "истории смерти" чрезвычайно интересно и разнообразно, но упорно отказывается собираться в единое и последовательное раскрытие заявленной темы.
В итоге, получившееся при всём уважении нельзя назвать целостной научпоп-работой. Это скорее культурологически-антропологический сборник статей с легким привкусом танатоса и немного по верхам - и тут и там. Но и из него можно порядком почерпнуть того, что можно почитать/посмотреть/обдумать во внеурочное время.
Мы живём в удивительную эпоху, как никогда близкие к тому чтобы оспорить право наших тел и мозгов на смерть, но в тоже время н�� уверенные что до конца понимаем все положительные и негативные последствия бытия "мозгов в банке".
Мы открываем для себя понятие достойной смерти, гуманизируем тела и помним их имена, стоящие за ними истории. Решаем вопросы памяти и ретро-техниками и чатботами, говорящими с нами при помощи машинного обучения и реплик наших предков. Мы все больше делаем цикл смерти-жизни-смерти полным, взаимосвязанным и взаимодополняющим. Постоянно меняем формы и ритуалы, но не интерес взаимодействия с не-жизнью.
О чем же нам говорит смерть и наш извечный к ней интерес?
О том что факт осознанного умирания, как форма медитация на таймер бомбы на которой сидишь - невероятное завораживающее зрелище. При этом оно такое независимо от того к чему тебя подталкивает - ускорению чувственного опыта, протестной борьбе, принятию, желанию создать или разрушить что-то прекрасное.
Ну или к блек металу.
В итоге, получившееся при всём уважении нельзя назвать целостной научпоп-работой. Это скорее культурологически-антропологический сборник статей с легким привкусом танатоса и немного по верхам - и тут и там. Но и из него можно порядком почерпнуть того, что можно почитать/посмотреть/обдумать во внеурочное время.
Мы живём в удивительную эпоху, как никогда близкие к тому чтобы оспорить право наших тел и мозгов на смерть, но в тоже время н�� уверенные что до конца понимаем все положительные и негативные последствия бытия "мозгов в банке".
Мы открываем для себя понятие достойной смерти, гуманизируем тела и помним их имена, стоящие за ними истории. Решаем вопросы памяти и ретро-техниками и чатботами, говорящими с нами при помощи машинного обучения и реплик наших предков. Мы все больше делаем цикл смерти-жизни-смерти полным, взаимосвязанным и взаимодополняющим. Постоянно меняем формы и ритуалы, но не интерес взаимодействия с не-жизнью.
О чем же нам говорит смерть и наш извечный к ней интерес?
О том что факт осознанного умирания, как форма медитация на таймер бомбы на которой сидишь - невероятное завораживающее зрелище. При этом оно такое независимо от того к чему тебя подталкивает - ускорению чувственного опыта, протестной борьбе, принятию, желанию создать или разрушить что-то прекрасное.
Ну или к блек металу.
April 28, 2021
Интересная обзорная работа о феномене смерти в культуре, истории, религии и повседневной жизни.
Как воспринимали смерть раньше и как это делаем мы сегодня? Почему право на "достойную смерть" стало рассматриваться как базовое человеческое право? Как возникли хосписы и какие этапы проходили споры об эвтаназии? Почему государство и общество так интересуются мёртвыми (местом их захоронения и памятью о них)?
Работа не слишком объёмная и скорее напоминает обзорный сборник небольших эссе, однако для беглого ознакомления с темой для неофита - самое то (кроме того, это едва ли не единственная подобная книга на русском языке).
Как воспринимали смерть раньше и как это делаем мы сегодня? Почему право на "достойную смерть" стало рассматриваться как базовое человеческое право? Как возникли хосписы и какие этапы проходили споры об эвтаназии? Почему государство и общество так интересуются мёртвыми (местом их захоронения и памятью о них)?
Работа не слишком объёмная и скорее напоминает обзорный сборник небольших эссе, однако для беглого ознакомления с темой для неофита - самое то (кроме того, это едва ли не единственная подобная книга на русском языке).
April 13, 2024
Да, есть фактологические ошибки; да, повествование довольно беглое и поверхностное; да, это больше собрание эссе под одним переплетом - но автор сам заявляет об этом в начале своей книги! Поэтому не совсем понимаю негатива со стороны других читателей в рецензиях.
Возможно, тему можно было бы раскрыть куда более глубоко, чем в данном труде, но как минимум он заставляет задуматься о теме смерти, а это, мне кажется, и была главная задумка автора.
Возможно, тему можно было бы раскрыть куда более глубоко, чем в данном труде, но как минимум он заставляет задуматься о теме смерти, а это, мне кажется, и была главная задумка автора.
June 30, 2022
Нормально. Не жалею, что прочитала, потому что тема интересная.
Однако, слишком коротко и сжато, хотелось бы больше вглубь каждого вопроса.
Первая глава о горе вызвала очень много негатива из-за обобщений и активной авторской позиции, к которой он буквально все подгоняет. Возможно, следующие главы также имеют эти огрехи, но они незаметны, т.к. с темой не знаком.
Однако, слишком коротко и сжато, хотелось бы больше вглубь каждого вопроса.
Первая глава о горе вызвала очень много негатива из-за обобщений и активной авторской позиции, к которой он буквально все подгоняет. Возможно, следующие главы также имеют эти огрехи, но они незаметны, т.к. с темой не знаком.
November 15, 2024
В целом, неплохой сборник эссе, было несколько прям интересных, новых для меня мыслей. Даже несмотря на то, что я чуть больше погружена в тему как сотрудница сферы паллиативной помощи и просто интересующаяся.
Очень сильно подгорело с упоминания death metal, при том что речь шла про black metal, это всё-таки разные вещи.
Очень сильно подгорело с упоминания death metal, при том что речь шла про black metal, это всё-таки разные вещи.
October 2, 2023
Довольно интересный экскурс в историю отношения к смерти. Помогает понять, что твое отношение к смерти отражает не только и порой не столько тебя как человека, но и среду в которой ты вырос.
Местами правда несколько нудно и затянуто
Местами правда несколько нудно и затянуто
April 30, 2024
Как сборник эссе, книга очень хорошая, беря в расчёт и то что тема новаторская для гуманитарных наук. Конечно каждому вопросу поднятому автором, можно посвятить целую книгу, но и взяться за исследование темы смерти уже похвально. Приветствую такие подходы изучения социо-гуманитарных наук.
August 8, 2025
плохая вычитка и редактура, задумка клевая, но очень много 1. необоснованных заявлений 2. необоснованных обобщений
как будто публикация ради публикации из нескольких статей, которые нужно было очень срочно расширить — есть и достойные моменты, но не вся книга целиком.
как будто публикация ради публикации из нескольких статей, которые нужно было очень срочно расширить — есть и достойные моменты, но не вся книга целиком.
January 7, 2021
Really interesting book
August 31, 2025
Хорошая книга для знакомства с death studies, мне лично хотелось больше глубины, поэтому снимаю одну звезду. Все остальное было очень хорошо — факты, стиль изложения, логика
Displaying 1 - 20 of 20 reviews