Ilf and Petrov's American Road Trip Quotes

“Americans don't like to waste time on stupid things, for example, on the torturous process of coming up with names for their towns. And really, why strain yourself when so many wonderful names already exist in the world?

The entrance to the town of Moscow is shown in the photograph. That's right, an absolutely authentic Moscow, just in the state of Ohio, not in the USSR in Moscow province.

There's another Moscow in some other state, and yet another Moscow in a third state. On the whole, every state has the absolute right to have its very own Moscow.”
― Ilya Ilf, Ilf and Petrov's American Road Trip: The 1935 Travelogue of Two Soviet Writers

“The word "America" has well-developed grandiose associations for a Soviet person, for whom it refers to a country of skyscrapers, where day and night one hears the unceasing thunder of surface and underground trains, the hellish roar of automobile horns, and the continuous despairing screams of stockbrokers rushing through the skyscrapers waving their ever-falling shares.”
― Ilya Ilf, Ilf and Petrov's American Road Trip: The 1935 Travelogue of Two Soviet Writers

“California is the most reactionary state in America. Fascist sentiments are very strong here.”
― Ilya Ilf, Ilf and Petrov's American Road Trip: The 1935 Travelogue of Two Soviet Writers

“If you should attempt to maintain that film is an art in conversation with a cultured, intelligent American, he'll just plain stop talking to you.”
― Ilya Ilf, Ilf and Petrov's American Road Trip: The 1935 Travelogue of Two Soviet Writers

“To a Soviet person, used to the nationality policy of the USSR, all the mistakes of the American government's Indian policy are evident from the first glance. The mistakes are, of course, intentional. The fact of the matter is that in Indian schools, class is conducted exclusively in English. There is no written form of any Indian language at all. It's true that every Indian tribe has its own language, but this doesn't change anything. If there were any desire to do so, the many American specialists who have fallen in love with Indian culture could create Indian written languages in a short time. But imperialism remains imperialism.”
― Ilya Ilf, Ilf and Petrov's American Road Trip: The 1935 Travelogue of Two Soviet Writers

“Идеальная чистота, доброкачественность продуктов, огромный выбор блюд, минимум времени, затрачиваемого на обед, – все это так. Но вот беда, – вся эта красиво приготовленная пища довольно безвкусна, как-то обесцвечена во вкусовом отношении. Она не опасна для желудка, может быть даже полезна, но она не доставляет человеку никакого удовольствия. Когда выбираешь себе в шкафу автомата или на прилавке кафетерии аппетитный кусок жаркого и потом ешь его за своим столиком, засунув шляпу под стул, чувствуешь себя, как покупатель ботинок, которые оказались более красивыми, чем прочными. Американцы к этому привыкли. Они едят очень быстро, не задерживаясь за столом ни одной лишней минуты. Они не едят, а заправляются едой, как мотор бензином.”
― Ilya Ilf, Ilf and Petrov's American Road Trip: The 1935 Travelogue of Two Soviet Writers

“Америка — страна, которая любит примитивную ясность во всех своих делах и идеях. Быть богатым лучше, чем быть бедным. И человек, вместо того чтобы терять время на обдумывание причин, которые породили бедность, и уничтожить эти причины, старается всеми возможными способами добыть миллион. Миллиард лучше, чем миллион. И человек, вместо того чтобы бросить все дела и наслаждаться своим миллионом, о котором мечтал, сидит в офисе, потный, без пиджака, и делает миллиард. Заниматься спортом полезнее для здоровья, чем читать книги. И человек все свое свободное время отдает спорту.”
― Ilya Ilf, Ilf and Petrov's American Road Trip: The 1935 Travelogue of Two Soviet Writers

“начинается”
― Ilya Ilf, Одноэтажная Америка

“Американцы по своей природе – жующий народ. Они жуют резинку, конфетки, кончики сигар, их челюсти постоянно движутся, стучат, хлопают.”
― Ilya Ilf, Одноэтажная Америка

“Понимаете, бутылка хорошего вина предусма– тривает хороший разговор. Люди сидят за столиком и разговаривают, и тут одно дополняет другое – без хорошего разговора вино не доставляет удовольствия. А американцы не любят и не умеют разговаривать. Вы заметили? Они никогда не засиживаются за столом. Им не о чем говорить. Они танцуют или играют в бридж. И предпочитают виски. Выпил три стопки – и сразу опьянел. Так что и разговаривать незачем. Да, да, да, сэры, американцы не пьют вина.”
― Ilya Ilf, Одноэтажная Америка

“Культурный американец не признает за отечественной кинематографией права называться искусством. Больше того: он скажет вам, что американская кинематография – это моральная эпидемия, не менее вредная и опасная, чем скарлатина или чума. Все превосходные достижения американской культуры – школы, университеты, литература, театр – все это пришиблено, оглушено кинематографией. Можно быть милым и умным мальчиком, прекрасно учиться в школе, отлично пройти курс университетских наук – и после нескольких лет исправного посещения кинематографа превратиться в идиота.”
― Ilya Ilf, Одноэтажная Америка

“Опять мы ехали по цветной пустыне. Чистые синие холмы лежали по всему горизонту. Закат тоже был чистый, наивный, будто его нарисовала провинциальная барышня задолго до того, как в голову ей пришли первые, страшные мысли о мужчинах.”
― Ilya Ilf, Одноэтажная Америка

“Поднятый большой палец, как известно, обозначает просьбу подвезти. Этот сигнал сделался такой же неотъемлемой частью американского автомобилизма, как дорожные знаки, указывающие поворот, или предел скорости, или пересечение с железной дорогой. Для писателя, ловца душ и сюжетов, такой обычай представляет большие удобства. Герои сами лезут к вам в автомобиль и сразу же охотно выкладывают историю своей жизни.”
― Ilya Ilf, Одноэтажная Америка

“Понимаете, бутылка хорошего вина предусматривает хороший разговор. Люди сидят за столиком и разговаривают, и тут одно дополняет другое – без хорошего разговора вино не доставляет удовольствия. А американцы не любят и не умеют разговаривать. Вы заметили? Они никогда не засиживаются за столом. Им не о чем говорить. Они танцуют или играют в бридж. И предпочитают виски. Выпил три стопки – и сразу опьянел. Так что и разговаривать незачем. Да, да, да, сэры, американцы не пьют вина.”
― Илья Ильф, Ilf and Petrov's American Road Trip: The 1935 Travelogue of Two Soviet Writers

“Окна нашей комнаты выходили на бульвар Голливуд. На одном углу перекрестка была аптека, на другом – банк. За банком виднелось новенькое здание. Весь фасад его занимали электрические буквы: «Макс Фактор». Много лет назад Макс Фактор, молодой человек в продранных штанах, приехал с юга России в Америку. Без долгих размышлений Макс принялся делать театральный грим и парфюмерию. Вскоре все сорок восемь объединившихся Штатов заметили, что продукция мистера Фактора начинает завоёвывать рынок. Со всех сторон к Максу потекли деньги. Сейчас Макс невероятно богат и любит рассказывать посетителям волшебную историю своей жизни.”
― Илья Ильф, Ilf and Petrov's American Road Trip: The 1935 Travelogue of Two Soviet Writers

“В этом отношении наиболее американизированной является секта, называющая себя «Христианской наукой». У нее миллионы приверженцев, и по существу своему она является чем-то вроде колоссальной лечебницы, только без участия докторов и лекарств. «Христианская наука» велика и богата. Замечательные храмы с красивыми банковскими портиками принадлежат ей во многих городах и городках. «Христианская наука» не предлагает ждать бесконечно долго вознаграждения на небесах. Она делает свой бизнес на земле. Эта религия практична и удобна. Она говорит: – Ты болен? У тебя грыжа? Поверь в бога – и грыжа пройдет! Христианство как наука, как нечто немедленно приносящее пользу! Это понятно среднему американцу, это доходит до его сознания, замороченного годами непосильной и торопливой работы. Религия, которая так же полезна, как электричество. Это годится. В это можно верить. – Ну, хорошо! А если грыжа все-таки не пройдет? – Это значит, что вы недостаточно веруете, недостаточно отдались богу. Верьте в него – и он поможет вам во всем. Он поможет во всем. В Нью-Йорке мы зашли как-то в одну из церквей «Христианской науки», в центре города. Небольшая группа людей сидела на скамьях и слушала пожилого джентльмена, одетого в хороший, сшитый у портного, костюм. (В Америке костюм, сделанный по заказу, является признаком состоятельности.) Мистер Адамс, который сопровождал нас в этой экскурсии, навострил уши и, наклонив голову, внимательно прислушивался. Он сделал нам рукой знак подойти поближе. То, что мы услышали, очень походило на сцену в нью-йоркской ночлежке, куда мы попали в первый же вечер по приезде в Америку. Только там уговаривали нищих, а здесь уговаривали богатых. Но уговаривали совершенно одинаково – при помощи живых свидетелей и неопровержимых фактов. – Братья, – говорил пожилой джентльмен, – двадцать лет тому назад я был нищ и несчастен. Я жил в Сан-Франциско. У меня не было работы, жена моя умирала, дети голодали. Мне неоткуда было ждать помощи, как только от бога. И как-то утром голос бога мне сказал: «Иди в Нью-Йорк и поступи на службу в страховое общество». Я бросил все и пробрался в Нью-Йорк. Голодный и оборванный, я ходил по улицам и ждал, когда господь мне поможет. Наконец я увидел вывеску страхового общества и понял, что бог послал меня именно сюда. Я вошел в это громадное и блестящее здание. В моем ужасном костюме меня не хотели пустить к директору. Но я все-таки прошел к нему и сказал: – Я хочу получить у вас работу. – Вы знаете страховое дело? – спросил он меня. – Нет, – ответил я твердым голосом. – Почему же вы хотите работать именно в страховом обществе? Я посмотрел на него и сказал: – Потому, что господь бог послал меня к вам. Директор ничего не ответил мне, вызвал секретаря и приказал ему принять меня на службу лифтером. Дойдя до этого места, рассказчик остановился. – Что же случилось с вами потом? – нетерпеливо спросил один из слушателей. – Вы хотите знать, кто я такой теперь? Теперь я вице-президент этого страхового общества. И это сделал бог.”
― Илья Ильф, Ilf and Petrov's American Road Trip: The 1935 Travelogue of Two Soviet Writers

“Рaкет – самая верная и доходная профессия, если ее можно назвать профессией. Нет почти ни одного вида человеческой деятельности, которого бы не коснулся ракет. В магазин входят широкоплечие молодые люди в светлых шляпах и просят, чтобы торговец аккуратно, каждый месяц, платил бы им, молодым людям в светлых шляпах, дань. Тогда они постараются уменьшить налог, который торговец уплачивает государству. Если торговец не соглашается, молодые люди вынимают ручные пулеметы («машин-ган») и принимаются стрелять в прилавок. Тогда торговец соглашается. Это – ракет. Потом приходят другие молодые люди и вежливо просят, чтобы торговец платил им дань за то, что они избавят его от первых молодых людей. И тоже стреляют в прилавок. Это тоже ракет. Работники желтых профсоюзов получают от фабрикантов деньги за срыв забастовки. У рабочих они же получают деньги за то, что устраивают их на работу. И это ракет. Артисты платят десять процентов своего заработка каким-то агентам по найму рабочей силы даже тогда, когда достают работу сами. И это ракет. Доктор по внутренним болезням посылает больного печенью к зубному врачу для консультации и получает от него сорок процентов гонорара. Тоже – ракет.”
― Илья Ильф, Ilf and Petrov's American Road Trip: The 1935 Travelogue of Two Soviet Writers

“Официально человека никогда не выгонят за его убеждения. Он волен исповедать в Америке любые взгляды, любые верования. Он свободный гражданин. Однако пусть он попробует похвалить коммунизм, - и как-то так произойдет, что работать в большом маленьком городе он не буед. Он даже сам не заметит, как это случится. Люди, которые его выживут, не очень верят в бога, но в церковь ходят. Это неприлично - не ходить в церковь. Что же касается коммунизма, то пусть этим занимаются грязные мексиканцы, славяне и негры. Это не американское дело.”
― Ilya Ilf, Одноэтажная Америка: Письма из Америки